Журнал "Вокруг Света" №5 за 1998 год - Вокруг Света

Передача велась с показательного концерта участников фестиваля, но не из театра, а со стадиона. И вдруг между выступлениями «урлатори» — крикунов с сырыми голосами — на сцену выходит Марио дель Монако в великолепно сшитом фраке, он весь напоминает, что в Италии есть Великая Школа Пения, она — вне времени и пространства. Он поет голосовую вещь: Addio soni di gloria — Прощай, мечты о славе. Задавив все микрофоны, он в конце ставит потрясающую верхнюю ноту и ввергает стадион в ликующее неистовство...

Утром, по дороге в Ниццу, девушка, сидевшая впереди меня, рассказывала соседке по креслу, как она по просьбе родителей в Сан-Ремо позвонила каким-то старикам и вечером они вдруг появились в отеле «Парадизо», где мы ночевали. Они принесли с собой старые фотографии, и одну из них она узнала — точно такую, какая хранится у нее дома в семейном альбоме...

Похоже было, мы с опозданием на множество лет привыкаем смотреть на мир своими глазами, и каждый по-своему обнаруживает в нем какие-то свои ранние связи. И эти связи продолжали обнаруживаться и дальше, давали знать о себе и на французской Ривьере, на Лазурном берегу Прованса. В Ницце на Английском Променаде кто-то из наших напомнил, что здесь бывал Антон Павлович Чехов... «Здесь должна быть и розовая вилла Чарли Чаплина», — подхватил другой. Да, здесь на Лазурном берегу любили работать и импрессионисты, которых мы открыли для себя в годы оттепели; а недалеко от Ниццы, в местечке Сан-Поль-де-Ванс жил и похоронен Марк Шагал, здесь его музей. Шагала французы очень ценили. Это он расписывал плафон в зале Гранд-Опера, И это я видел...

В княжестве Монако на площади перед дворцом правящей династии Гримальди я сидел на парапете и делал свои записи — только что из дворца выехал ничем не примечательный «пежо», Вероника обратила на него мое внимание и сказала: «Видели? Проехал мимо толпы туристов наследный принц Альберт». Меня поразила эта обыденность... Так вот, я сидел и делал записи в блокноте. Подошел ко мне уже немолодой человек и на русском, видимо, ставшим ему уже непривычным, спросил, не москвичи ли мы, и, не желая говорить о себе, подарил мне хорошую ручку.

Нет. Давние связи продолжались и тогда, когда мы возвращались в Италию; Бог весть где останавливались, торопились успеть снова в Геную, чтобы задержаться там на ночевку и снова пуститься в путь. Нам еще предстояло побывать в очаровательных маленьких городишках Лигурийского побережья, таких похожих друг на друга и возвышающихся над уютными заливами красотой и ласковым мартовским солнцем, разноцветными домами рыбаков, разукрашенных, для того чтобы, возвращаясь на берег, издали они могли отличить свои дома... Еще предстояло где-нибудь в Портофино, Аренцано, Рапалло или в Сайта-Маргерите сидеть за столиком, выставленным на улице, опоясывающей залив, и не удивляться тому, что отныне ты в еще большем плену у Италии.      

Надир Сафиев / фото автора

Всемирное наследие: Большая ступа

Легенда об основании Шведагона гласит: около двух с половиной тысяч лет назад два купца из городка Оккала, что стоял на месте современного Янгона, отправились в Индию. Там они получили из рук самого будды Готамы восемь золотых волос с его головы.

Волосы положили в золотой ларец, который поместили в реликварий и накрыли его золотым камнем. Волосы сверкали, испуская разноцветные лучи так ярко, что немой мог говорить, глухой слышать, а хромой ходить. Дождь драгоценностей усыпал землю по колено людям. На этом месте воздвигли золотую ступу.

Бирманский исторический памятник Шведагон олицетворяет собой Мьянму, как Московский Кремль Россию или гора Фудзи — Японию. Храмовый комплекс — один из крупнейших ансамблей не только Мьянмы, но, пожалуй, и всей Юго-Восточной Азии. За десятки километров от Янгона, с моря и с суши виден золотой корпус его центральной ступы, поднявший свой «зонт» на стометровую высоту.

Шведагон — буддийская постройка, называемая ступой, он представляет собой колокообразное сооружение без внутренних помещений. Это земляной холм, облицованный камнем, а затем оштукатуренный и позолоченный. Свое происхождение ступа ведет от могильного кургана. В самой глубине ее находится маленькая камера с мощами Будды или другими священными реликвиями.

Более двух тысяч лет назад на холме Сингутара в дельте реки Иравади была построена небольшая золоченая ступа. За долгие века существования ее многократно ремонтировали, главным образом после землетрясений. В процессе «ремонтов» ступу обстраивали снаружи, заключая, как в футляр, в новую оболочку. От ремонта к ремонту ступа росла, достигнув к началу XIX века своей нынешней высоты — 99,5 метра.

Большая ступа Шведагона стоит на прямоугольной платформе, приподнятой над окружающей равниной на высоту шестиэтажного дома. Четыре длинные лестницы ведут на платформу: ступа находится в окружении 64 маленьких золоченых ступ и небольших храмиков. У подножия главной, южной лестницы вход охраняют два огромных льва.

Широкий обход выложен итальянским мрамором, а все пространство за ним заполнено десятками ступ, храмов и павильонов для отдыха и проповедей. Под крышами храмов застыли сотни скульптур будд и колоколов, среди которых есть многотонные великаны. Колокола висят так низко над землей, что каждый желающий может ударить в них специальной деревянной битой.

Почти все постройки, за исключением ступ, деревянные. Они щедро украшены резьбой, позолотой, стеклянной мозаикой. Ощущение праздника неизменно сопровождает каждого, кто имел счастье побывать в Шведагоне. Еще в 1586 году английский купец и авантюрист Ральф Фитч, один из первых европейских посетителей Шведагона, написал: «Я думаю, это прекраснейшее из мест, какое есть в мире». Трудно не согласиться с ним.

Объездив почти весь мир, я не видел архитектурного сооружения, которое могло бы превзойти Шведагон по количеству вложенных в него золота и драгоценностей. Большая ступа вся облицована тонкими золотыми листами, каждый из них чуть больше листа писчей бумаги. Всего же их около 20 000, и весят они 1000 кг.

Венчающая часть ступы называется «зонт», состоит из семи позолоченных металлических колец и имеет высоту 10 м. Зонт инкрустирован драгоценными и полудрагоценными камнями: сотнями бриллиантов, рубинов, сапфиров. К нему подвешены почти 2500 золотых с драгоценными камнями, просто золотых и серебряных колокольчиков. К. их язычкам прикреплены золотые листочки. От ветра они раскачиваются и раздается мелодичный звон.

Главное богатство ступы заключено в укрепленных над зонтом флюгере и «бриллиантовом бутоне». Стержень, на котором они укреплены, сделан из серебряного сплава и украшен золотыми барельефами четырех будд. Флюгер метровой длины выкован из золотых листов, инкрустирован драгоценными камни, и весит 55 кг.

«Бриллиантовый бутон» представляет собой полный золотой шар диаметром 25 см, покрытый бриллиантами. Перед ремонтом ступы после землетрясения 1970 года общее число их на флюгере и бутоне составляло 5448, других драгоценных камней — 2317. Самый крупный бриллиант в 76 карат укреплен высоко над бриллиантовым бутоном.

Во время ремонта (именно тогда и удалось впервые сфотографировать сокровища Шведагона) было сделано много новых пожертвований, и количество драгоценных камней на вершине ступы почти удвоилось. Почему, для кого все эти сокровища были помещены на стометровой высоте, где они не видны даже в мощный бинокль?

Все объясняется просто: они и не предназначены для обозрения. Они не для людей, они лишь демонстрируют приверженность верующих буддизму. Только очень острый глаз может уловить на закате крохотные сверкающие точки, вспыхивающие иногда где-то на вершине ступы.

Шведагон  величав  и  романтичен особенно во время полнолуний,  когда на его платформе празднуют события из жизни будды Готамы. Я любил ходить на красочные церемонии посвящения мальчиков в монахи и прокалывания дырочек для серег в ушах девочек. Детей в одеждах сказочных принцев и принцесс сопровождают процессии людей, несущих золотые зонтики, подарки монастырям и монахам.

В ноябре проходит праздник, когда соревнуются ткачихи. Со всех концов страны в Янгон съезжаются лучшие ткачихи. Они располагаются у подножия ступы и в момент заката солнца начинают ткать на ручных старинных станках монашеские одежды. Первую женщину, выткавшую три куска оранжевой ткани, что составляет наряд монаха, ждут почести, широкая известность и, конечно, денежная премия.

Каждый праздник в Шведагоне не похож на другой. Неизменна лишь красочная толпа участников и зрителей. Вход на платформу никому не запрещен. Необходимо лишь одно: разуться и ходить по платформе босиком. Когда устанете, можно перекусить, или даже вздремнуть в тени и прохладе одного из храмов, где даже сны будут продолжением незабываемого колдовского мира, имя которого — Шведагон.